Анти-история

 

Все мы слышали о чудесных случаях спасения утопающих дельфинами - о том, как наши морские братья-млекопитающие выталкивают незадачливых пловцов на берег. Мой папа, однажды оказавшийся окружённым стаей дельфинов (будучи, правда, в лодке), говорил, что ему было не по себе: мы-то знаем только рассказы спасённых. А если дельфину всё равно, в какую сторону нести человека? Если у них игра такая? Утопленники-то своих историй не расскажут, расскажут только те, кто попал на сушу!

Точно так же и с успехом - мы читаем исповеди успешных людей и поражаемся препятствиям, которые им удалось преодолеть на пути к цели. Это вдохновляет нас, и мы считаем - волевое усилие, и всё возможно. В сущности, это архетипический сюжет, снова и снова повторяющийся не только в журнальных интервью, но и в книгах, и (в особенности) в кино. Те же, кто целеустремлённо шёл к заветной мечте, но не достиг её, не дают интервью - они пропадают в море безызвестности точно так же, как предполагаемые игрушки добрых дельфинов в обычном море. Фильмов о них не снимают - подобный фильм был бы чем-то вроде секса без оргазма и оставлял бы у зрителей чувство глубокого разочарования.

Именно поэтому мне хочется выложить в нашем сообществе очень личную историю - историю моего неуспеха в литературе. Должна же быть и такая история - анти-история, хоть где-то? Я бы никогда не решилась написать её, если бы считала этот неуспех личным крахом, но к счастью понимание того, что я - не Достоевский, пришло в момент, когда был накоплен определённый запас мужества и мудрости признать неоспоримый факт, жить дальше и искать новые цели и приоритеты.

Начну с того, что от природы я человек волевой. Это не похвала себе, а результат самонаблюдения. Доказательства у меня есть: я, например, практически самостоятельно выучила два иностранных языка, на одном из которых получаю в настоящий момент второе высшее образование. А когда после родов загремела в больницу, так хотела сохранить лактацию, что сцеживала молоко почти круглосуточно, даже лёжа под капельницей - и вопреки всем прогнозам врачей, сохранила. Некоторые называют это упорством в достижении цели, другие - тупым упрямством.

Теперь перейду собственно к литературе. Сочинять я начала очень рано - года в четыре. Первые "стихи" записывала печатными буквами. В десять лет окончила первый "роман" - очень многие дети пишут, но мало кто доводит свои попытки до слова "конец". Однако у меня было моё фирменное терпение. К тринадцати завершила ещё два "романа", последний сразу же бросилась переделывать в настоящую взрослую книгу. Родители не особо вмешивались - с моим характером вмешиваться было опасно. Учительница литературы, почитав мои стихи и исправив орфографические ошибки, посоветовала родителям показать меня специалистам. Но "специалист" звучало так по-медицински, что напугало и меня, и родителей.

В восемнадцать я начала писать "на-этот-раз-на-самом-деле-взрослый-роман". Я училась на филологическом факультете, получала массу информации о языке и литературе, а также обо всём, что сердце пожелает - истории, психологии, культурологии, философии... Читала я ещё больше, чем раньше, обменивалась стихами с друзьями и показывала свои шедевры профессорам. К двадцати завершила "на-этот-раз-на-самом-деле-взрослый-роман" - историю отношений Адама и Лилит параллельно с историей любви рок-музыканта и школьницы. Принялась переписывать на чистовик (компьютера тогда не имела), и, дописав "ц" в слове "Конец" (коль Булгаков этого слова не забывал - значит так надо), поняла, что написала настоящий ученический - выпендрёжный и не очень читабельный - роман. Не расстроилась - все мы на чём-то учимся. Писала дальше.

Всё, что я создала после этого претенциозного мифологически-постмодернистки-местами-даже-эротического-и-местами-сатирического эпоса, считала в чистом виде Литературой. Да, другой, да, непохожей ни на что и нуждающейся в правке профессионала, но всё же Литературой. Потому что ощущения, которые я испытывала, создавая новые миры, были так похожи на счастье! Появился компьютер, я стала потихоньку отсылать свои произведения в журналы и удивлялась, что не получаю ответов. Впрочем, у меня было объяснение - пишу я уж очень иначе, оригинально, а тут ещё модное и немножко заносчивое слово "неформат" на помощь пришло.

Потусовалась на литературных сайтах. Там, разумеется, все хвалили, но быстро стало ясно, что на этих сайтах действует принцип "ты-мне, я-тебе", на них заходят (как и я!) чтобы себя показать, а не людей посмотреть. Мой нарциссизм был оскорблён в лучших чувствах.

Как обязательные падения - в истории, должны быть в анти-истории свои, хотя бы небольшие, но взлёты. В моём случае первым взлётом был, как ни странно, отказ. Журнал "Полдень. 21 век" прислал мне отказ с выдержкой из рецензии, где говорилось, что автор несомненно талантлив, но повесть не является фантастической, а они печатают только фантастику. Причём отказ пришёл как по электронной, так и по обычной почте - что укрепило меня в мысли, будто редакции ну ужасно важно сообщить мне, как я талантлива. Впрочем, когда я отослала им один несомненно фантастический рассказ, они его не приняли - написали, что рассказ интересный, но затянутый. По-моему, в "Полдень. 21 век" просто работают очень милые и настроенные на диалог с (любой) молодёжью люди.

Вторым взлётом было согласие напечатать мою свежеиспечённую повесть в неком сравнительно новом толстом журнале. Я цвела целый месяц, но в обещанный срок номер не вышел, и не выходил ещё больше года, а когда наконец появился - моей повести в нём не оказалось. Третьим, и самым существенным взлётом была публикация моего рассказа в электронном, но всё же редактируемом журнале молодых литераторов "Пролог". Странно, но тогда я скорее расстроилась - во-первых, впопыхах я выслала редакторам просто ужасную фотографию (а для женщины, знаете ли, это важно!), во-вторых, рассказ опубликовали не под псевдонимом, а под моим настоящим именем, а мне страшно хотелось спрятаться за псевдонимом - видимо, уже тогда в уголке сознания хихикала догадка, что моя проза не совсем такая, какой я её хочу (и могу!) видеть.

Примерно в этот момент я натолкнулась на известный всем вам замечательный сайт... Речь идёт о "Справочнике писателя". С удовольствием и интересом прочитала предоставленные материалы; задумалась - что я всё размениваюсь на журналы, их в наше время всё равно никто не читает. Не попробовать ли опубликовать книгу? Например, объединив две повести (как раз получалось немногим больше 10 а.л.) Отослала заявки во все подходящие издательства, ответов получила всего два - очень уважительных и очень отрицательных. Особенно мне понравился второй - там не говорилось, что моя книга им не подходит, а говорилось, что у них план на полтора года вперёд.

Духом я не пала - кто сегодня печатает повести! Взялась за роман. Роман у меня уже был - последний из написанных в общей тетради, первый из тех, что я считала хорошими. Я быстро поняла, что содержание тетрадки - всего лишь эскиз, по которому следует написать картину. И принялась за работу. Как у всякого взрослого человека (как-то я за это время неожиданно повзрослела!), свободного времени у меня было в обрез - семья, работа, учёба... Однако я не отступала. Вставала в пять утра, чтобы успеть поработать утром, ушла из аспирантуры, чтобы не тратить времени на диссертацию. Научилась готовить суп за 20 минут и смотреть в глаза дочери, когда опаздывала за ней в садик.

Точка - роман существует в электронном виде. Отпраздновала бокалом вина, и снова за работу - редактировать, переделывать, "чистить" текст. Точка номер два. Теперь я просто прочитаю его, чтобы проверить запятые и по свежим следам написать синопсис... "Просто прочитаю" растягивается на полгода и оказывается новой яростной редакцией. Наконец роман готов. И синопсис готов. Остаётся искать издателя. Но всё-таки стоит прочитать свой опус, прежде чем отдавать его на строгий суд...

Читаю и... прихожу в ужас! Это в самом деле писала я? Нет, честно? Та же я, которая на семинаре в два счёта разносит теорию модного философа? Та же я, которая прошла два курса стилистики и сама правит чужие работы? И у меня в самом деле есть филологическое (да вообще хоть какое-то!) образование? Впрочем, образование безусловно есть - между "просвечивающими ресницы лучами солнца" в тексте то и дело попадаются непроизносимые фамилии типа Хайдеггер и Шопенгауэр - ну, чтобы читатель ненароком не забыл, что автор умный. Единственное, что радует - я наконец совершенно чётко вижу свою целевую аудиторию: экзальтированные идиотки с высшим образованием.

Отойдя от первого шока, стараюсь подвести себя к выводу, что с этим пора кончать... Нет, разумеется можно ещё пару раз переделать этот, а то и написать другой роман. Можно последовать примеру уважаемой Эльвиры Барякиной или героя "Игры ангела" Сафона, и попотеть для начала в жанровой литературе, а уж потом покорять вершины "того, чего хочется". Только я ясно понимаю, что выйдет как в рассказе Аверченко "Неисправимые", когда редактор объясняет автору, как должна выглядеть актуальная проза, и автор вроде бы соблюдает рекомендации, но в итоге пишет то же самое - только в других декорациях. Наверно я просто не так дышу.

Пытаюсь проанализировать ситуацию, и прихожу к следующим выводам. Кроме упорства, у меня без сомнения есть некоторые литературные способности. Во-первых, в самом деле безумная фантазия, во-вторых, хотя это скорее не безусловный, а приобретённый тренировками рефлекс, - я худо-бедно умею обращаться с языком. Но чего мне не хватает - так это умения передать свои воображаемые миры. А именно это умение - главное в любом искусстве. То, что я вижу, когда читаю свой текст, так разительно отличается от того, что я видела, когда его создавала, что пропасть не заполнить никакими языковыми финтифлюшками. И замечательные советы, которые можно найти на этом сайте, здесь вряд ли помогут, потому что речь идёт не столько о форме, сколько о содержании, которое упрямо не хочет со мной расстаться.

Немножко обидно, что пытаясь все эти годы подпрыгнуть до журавля, я оголтело отмахивалась от синиц, которые так и лезли в руки - будь то диссертация или интересная, но требующая полной отдачи работа. Однако вспоминая те часы, что я провела за монитором, не жалею - может, мои книги не доставили удовольствия никому, кроме меня, но моя жизнь с ними была намного интереснее, чем жизнь многих моих ровесников. Можно найти и другие более или менее убедительные плюсы, как то умение быстро набирать текст или на ходу сочинить ребёнку сказку с выстроенным сюжетом.

Но сейчас я твёрдо намерена перейти из разряда писателей в разряд читателей - может, в этом сообществе и такой пригодится?

 

P.S. Только дописала, и рука тянется к мышке - вернуть документ на начало и: рассматривать под лупой каждое предложение, потом каждый абзац, потом, заменив приближение отдалением, всё вместе. Ну уж нет, дорогая, на этот раз оставь всё как есть - читателям можно!