"Дамы и господа, через двадцать минут наш самолет совершит посадку в международном аэропорту Бангкока.
Температура воздуха.
Просим." - Илья не слушал. Вот и все - прилетели. Две недели беззаботного отдыха, гонок на арендованном мопеде, go-go баров со смазливыми тайками, а на все остальное наплевать. Он посмотрел на спящего рядом друга. Андрею, похоже, и так было на все плевать. Купленная в Duty Free бутылка Блэк Лейбла сделала свое дело. "Эй, подлетаем",- тихо сказал Илья, похлопав друга по плечу. Реакции ноль. "Ладно, лететь еще двадцать минут, разберусь с тобой", подумал он. Хотя перспектива тащить на себе через таможню спящего Андрея его не привлекала. Хотя то ли еще было в их многолетней мужской дружбе. Совместные похождения, пьянки и сомнительные знакомства, похожие подружки, одинаково хлопающие глазами, и вот уже четвертый год (для Андрея, правда, официально первый), до боли похожие семьи.
Илья женился на очередной девочке с модельными ногами и длинными ресницами. От своих предшественниц она, правда, отличалась интеллектом выше среднего уровня, умением поддержать разговор с его коллегами на корпоративе и грамотной речью. Отсутствие всех "ээээ", "типа" и "ну это." каждые три слова все же неоспоримое достоинство. Ведь раз уж женишься, это означает, что с супругой и разговаривать придется. Невыносимо, если при разговоре все время хочется разбить о ее голову пивную бутылку. О Катину голову бить бутылки не хотелось.
Они встречались около трех лет, Илья быстро делал карьеру в международной страховой компании (спасибо дяде, но речь не об этом). И вот, ему было слегка за тридцать, когда он сделал предложение Кате. Нет, он ее не любил, но очень ценил: помимо ее умения общаться, у них совпадали вкусы в выборе фильмов, вина и пиццы. Катя не скандалила, когда он проводил вечера за пивом с друзьями и не пилила, когда он являлся домой пьяным. Неплохо готовила и любила повторять: "Перевоспитывать тебя поздно". Идеальная жена. Илья мысленно улыбался парадоксу: почему с идеальной женой не получается идеальный брак? Почему есть спокойное счастье, но и без него (когда Катя улетала на три месяца в Мадрид учить испанский) тоже неплохо? И почему за эти месяцы ему ни разу не захотелось купить билет и слетать к ней на выходные? Почему два года спустя его стали раздражать ее бесчисленные бутылочки-баночки в ванной, частый запах лака для ногтей в спальне и расплывшаяся талия? Правда, талия расплылась не без причин: год назад Катя родила дочь Лизу.
Поглощенная ребенком, она совсем не обращала внимания на вечерние отсутствия мужа и спокойно отнеслась к его поездке с другом в Таиланд. Сама Катя с Лизой, взяв на подмогу новоиспеченную бабушку, поехали отдыхать в Италию. Осенью в Римини прекрасная погода, мягкий песок для ребенка и крепкий кофе для мамы. Илья изначально собирался поехать с семьей, но тут у Андрея грянул кризис тридцатилетия, и Илья не смог бросить друга.
-Без проблем,- сказала Катя. Поддержи друга и не дай им окончательно расстаться, это ее убьет. И не переживай за нас: мы с мамой прекрасно отдохнем". Еще бы - подумал Илья. Тещу он не любил и перспектива делить с ней итальянские пляжи его изначально не радовала. О том, что жена у него все же не полная дура и понимает, что молодые мужики едут в Таиланд не только буддистские храмы осматривать, он предпочитал не думать.
Уезжая, Илья жене не соврал: у Андрея действительно был кризис. Среднего или еще какого возраста кризис - не известно. Впрочем, как говорила Катя, у мужчин всю жизнь какой-то кризис: от полового созревания черед самоутверждение и кризис среднего возраста прямая дорога к климаксу. Илья всех этапов мужских душевных мук не помнил, хотя Катя несколько раз пересказала ему ту статью из глянцевого журнала. Вывод напрашивался один: у Андрея действительно кризис и его надо спасать.
Спасать надо было не так самого Андрея, как его вот уже третий месяц жену Машу. Четыре года они жили спокойно и без проблем, пока Машку, неудавшуюся модель и еще худшую журналистку, не угораздило забеременеть. Тут ей, согласно всем стереотипам, помимо соленых огурцов, захотелось цветов и замуж. До этого они не раз говорили, что штамп в паспорте ничего не меняет. А тут Машке резко захотелось его поставить, да не просто так, а в платье, с лимузином, цветами, рестораном и родственниками из Днепропетровска.
Морально измотав и себя, и Андрея, она организовала свадьбу менее чем за два месяца. Не помешала ни тошнота, ни смены настроения. Впрочем, по поводу ресторана все же пришлось договариваться три раза: то интерьер не подходил, то место, то еще что-то. Андрей очень быстро понял, что ему спокойнее ни во что не вникать. Свадебная суматоха и беременность, думал он, по сути идентичные проблемы - обе скоро закончатся, и все будет как прежде. О том, что он ошибался, Андрей понял почти сразу же. Беременность у Маши была не сложная, но характер подпортился здорово. Она подсовывала ему статьи о гормональных бурях и изменениях в женском организме, чтобы объяснить, почему стала такой нервной. Андрей не понимал ни статьи, ни Машку, и однажды вечером его угораздило картинно сглупить.
Как-то после работы он заехал в ресторан, где его старый знакомый и частый деловой партнер в одном лице праздновал день рождения. Нужно было поздравить, так как от этого человека зависели успехи рекламной компании Андрея, а с беременной женой, думал он, надо хвататься за все возможности. Тем вечером он крепче всего ухватился за барную стойку и хорошую выпивку на закрытой вечеринке. Час спустя он ухватился за строившую ему глазки девицу, и все закончилось невнятным сексом в туалете. Этого Андрей, правда, уже не помнил. Ему вызвали такси, и он на автопилоте назвал адрес Ильи. Когда, проспавшись, Андрей вернулся домой, он вспомнил другое: Киев - город маленький, и Машка уже все узнала. Она собрала вещи и в тот же день уехала к родителям в Днепропетровск. Андрей, конечно же, пытался просить прощения, клялся в любви, думая, что, если бы слушал себя со стороны, то в жизни не поверил бы в эти речи.
И Маша не поверила. Выслушав, какой он подонок, Андрей остался в пустой квартире с разрывающимся телефоном. Звонили подруги Маши, потом присоединились и родственники. Не желая выслушивать, кто он такой и за что его нужно подвесить, Андрей приехал к Илье. Катя была дома одна, и он ей сходу рассказал. Они с Машей не были подругами, поэтому он мог рассчитывать, что стоящая на столе ваза не будет разбита о его голову. Катя, конечно же, говорила, что Андрею нужно сейчас же ехать за Машей, на коленях просить прощения, клясться в чем только можно, для убедительности задарить подарками и усыпать землю лепестками роз.
-Было бы целесообразнее заасфальтировать дороги в том чертовом городе. Ты бы видела этот Днепропетровск - от одной мысли коробит.
-Ты козел, при беременной жене переспал по пьяни непонятно с кем, а теперь говоришь, что тебя от дорог коробит? Тебя от себя не коробит? Ты что, совсем ее не любишь?
Андрей молчал, глядя в никуда.
-Да, тебе, наверное, надо разобраться в себе. Надо ненадолго уехать, чтобы понять, что ты без нее не можешь, и потом поехать просить у нее прощения! - просияла Катя, будто совершив великое научное открытие.
-Потом. - повторил Андрей и заснул на диване.
-Ты должен его поддержать!- твердила Катя Илье.- подтолкнуть его к мысли, что он без Маши не может, чтобы он сам это понял, разобравшись в себе. Человек ко всему должен прийти сам!- твердила она, выдавая весь запас прочитанной популярной психологии и просмотренных мелодрам.
И когда друзья решили вместе съездить в Таиланд, Катя не возражала. Илья поддержал ее мысль, что Андрею надо в себе разобраться, и виной всему, конечно же, кризис среднего возраста. Сами же друзья кризис обозначили четко: "Все достало!". Хотелось все забыть и на все плевать, как раньше. Правда, на заваленную в институте сессию плевать было проще, чем на нынешние проблемы. Катя все же не унималась:
-Вот только представь: он едет в Днепропетровск весь такой отдохнувший и загорелый, а она там эти две недели рыдала, сходила с ума и сидела в очереди в женскую консультацию. Ты понимаешь, как она может отреагировать на такое возвращение?
О том, что возвращения может не быть, Илья промолчал. Сам он был рад, что под благовидным предлогом (как же - мужская дружба, спасение Маши от судьбы матери-одиночки) отвертелся от семейного отдыха и необходимости изображать заботливого мужа. Кате было все равно - до поездки оставалась неделя, она усиленно худела для выхода на пляж и подбирала детские босоножки под цвет панамок. Лизка, конечно, за это время вырастет, но Илья все увидит на фотографиях. В общем, все довольны. Кроме Машки, разумеется.
Продолжение следует...
