Тех бус коралловых причудливую нить....

Наталья Шалле
Всё это было сказкой чувств
под благодатным солнцем юга.
Я часто в снах туда лечу,
чтоб ощутить опять друг друга.
*****
Мне удалось на память сохранить
об отдыхе, что был однажды летом,
тех бус коралловых причудливую нить,
похожую на горсть больших креветок.
Соломенную шляпку и браслет
из раковин, расписанных вручную.
И вот сегодня, через много лет,
перелистать роман с тобой хочу я.
Ты выходил из моря, словно Бог!
Красивый, атлетически сложённый.
За место, чтобы пасть у крепких ног,
сражались дамы, даже чьи-то жёны.
Я, юной, почти девочкой была.
Но, солидарности поддавшись женской,
твой выход, как на подиум, ждала,
стряхнув прилипший камешек с коленки.
На танцплощадке появлялся ты.
Поклонниц пляжных окружённый свитой.
Я понимала, что мои мечты,
как лодка в шторм о волнорез, разбиты.
Вдруг - «белый танец», помнится, был вальс,
запели, заиграли тонко скрипки.
Мой шанс! Назло эскорту: - Можно, Вас? -
О, да, мадемуазель! - и одарил улыбкой.
Я не заметила, что удивился зал,
но видела: немели в свите дамы.
- Вальсируете классно! - ты сказал.
- Закончила танцкласс по просьбе мамы.
- А... Селинджер? «Над пропастью во ржи»?
Читали? - Да, читала, как ни странно.
Мне «белый танец» голову кружил.
Он был началом нашего романа.
- Рискнём, мадемуазель? - Одежды на песок.
- Волна и ты - восторг очарований!
"Мой первый поцелуй и ты. И ты - мой Бог!"
И рук кольцо. И грешный путь познаний.
Нас сторожила жёлтая луна,
а звёздный полог небо нам стелило.
Фруктовый рай. И трапеза сполна
любовным зельем допьяна поила.
Ты в эйфории собственных щедрот
скупал на рынке персики и дыни.
Ах, как прекрасен был мой отдых тот
с водоворотом чувств в любовном ливне.
Последний вечер в сумерках тонул.
Последний вечер нашего союза.
Ты Обнял вдруг меня и протянул
креветки и коралловые бусы.
"Соринка в глаз попала.". Мне слеза
в твоих глазах как будто показалась.
- Прощай, мадемуазель! - ты мне сказал.
- Прощай, мой Бог! - и море расплескалось.
Кричали чайки в синей вышине,
к волне морской слетая за уловом.
Фотограф, отдавая фото мне:
- Он любит Вас! - сказал. - О, нет! Ну, что Вы!
Обнявшись, мы стоим на берегу,
лавину чувств не сдерживает снимок.
Слова фотографа признаньем берегу,
тобой не сказанным, что я была любима.
Твои подарки - шляпка и браслет,
Луч солнечный, ажур зелёных веток.
Ещё храню я небольшой пакет:
в нём нить кораллов, словно горсть креветок.
*

Простое счастье....

Бирюкова Наташа
*****
Вы, кажется, не знаете, что счастливы.
Что вот оно! Привычно, как рассвет.
Как кипяток из старенького чайника.
И как спросонья хриплое "привет",
когда глаза еще не открываются
и губы, неподатливы со сна,
к щеке небритой сладко прижимаются...
Вы - не один. И не одна - она.
Простое счастье! В нём нет одиночества...
Цыганка, помнится, и мне его пророчила...

Заигралась

Прости меня за то, что предала,
Я не нарочно, просто заигралась. Теперь пусть убивает тишина,
Моя любовь в туманах затерялась. Убийца света, брошенный смычок,
Он мне на память о тебе остался.
В пучину боли тихий твой прыжок - Не рассказал, со мной не попрощался.
До самых звезд могла дойти во сне, Мечтать умела, радоваться тоже.
А что убило искренность во мне Теперь неважно, больше не тревожит.
Пусть знает Бог, что перед ним чиста, Я не страдала, но сгубила нежность. Прости меня за то, что предала,
Не ад, не рай, простая безмятежность.

Привет из прошлой жизни

Марк по ночам разговаривает. Не просыпаясь. И при этом не просыпается.
Самое занятное, что в таких его полуночных монологах звукоряд гораздо разнообразнее, чем в дневных. Сегодня, например, мой спящий парень выдал: "Сейчас.. буду". Причем все звуки этого вполне взрослой фразы были произнесены четко, смачно и совсем не по-младенчески.
Давеча приезжали друзья-кришнаиты, так, по их словам, существует теория, что младенцы помнят себя в предыдущей жизни. Этим, в частности, они объясняли вдумчивый взгляд новорожденных.
Ну что же. Склонна признать: что-то в этой теории есть. Видать, в ночи в Марке Вадимыче просыпается его предыдущая реинкарнация.
Этим же легко объяснить давно наблюдаемый мною феномен: все новые движения (как то: ходьба, поползновения) сын презентовал именно в полусонном состоянии. Видать, на границе сна и бодрствования реинкарнации не могли разобраться, у кого сейчас рабочая смена.

И акварельный сон снегов...

Я напишу тебе стихи:
Всю нежность соберу до крошки -
И протяну тебе в ладошке
Семь строф милейшей чепухи.
Я напишу тебе стихи -
Ажурным кружевом по глади
Души - о тихом листопаде
И о неистовстве стихий,
О зыбкой призрачности грёз
И о реальном чувстве счастья...
В них будет сладкий шёпот страсти
И ароматный сенокос,
Тягучий мёд колоколов
И звон ромашкового лета,
Дурман сиреневых букетов
И акварельный сон снегов...
Я напишу... Я воспою!..
В сплетенье слов и многоточий
Мне надо, да, мне надо - очень! -
Всю нежность выплеснуть мою.
Так ветер нужен кораблю,
Чтоб парус полнился надеждой...
И ты, прочтя в строках и между,
Поймёшь, как я тебя...люблю